Свящ. С. Тышкевич
Католический Катихизис
epub mobi
О заповеди любви
Как в Христовом подвиге Искупления, так и во всех установлениях Христовых все воодушевлено божественною любовью; мы сотворены и спасены Господней любовью к нам. Поэтому неудивительно, если Спаситель все Свои заветы сводить к заповеди любви, подчиняет ей все остальные заповеди.
Христианская любовь есть дар Божий, сверхестественная добродетель, Духом Святым влитая в нас благодать, которая побуждает нас любить Бога ради Него Самого, как единое бесконечно совершенное Добро, а ближнего — из любви к Богу. Уже Израилю Господь дал заповедь любви: люби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душою твоею и всеми силами твоими (Второзак. VI; 5). Иисус Христос, искушаемый одним из еврейских законников, который спросил Его о наибольшей заповеди в законе, повторил слова Своего небесного Отца, дополнив их заповедью любви к ближнему: Иисус сказал ему: возлюби Господа Бога твоего; всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобна ей; возлюби ближнего твоего, как самого себя; на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки (Матф. XXII; 37–40).
Мы должны стараться все наши мысли, желания, слова и дела относить к Богу, Ему одному благоугождать, предпочитать Его всем тварям и всем нашим выгодам. Мы должны быть готовы скорее все претерпеть, лишиться всех земных благ, и даже самой жизни, нежели оскорбить Бога нарушением Его святых заповедей. Пример этой христианской любви мы видим на свв. мучениках, которые кровью своею запечатлели заповедь любви. Дабы наша любовь к Богу была совершенна, мы должны любить Его не только потому, что Он для нас бесконечно благ и милостив, что Он нам уготовал вечное спасение, но преимущественно потому, что Он, независимо от Его отношения к нам, Сам по себе есть единое бесконечное благо, достойное нашей любви. Чистая совершенная христианская любовь видит в Боге Его величие, Его всеблагость, Его премудрость и Его прочие бесконечные совершенства, пленяется ими и приходит в восторг, подобно Ангелам и блаженным, беспрерывно созерцающим Божию славу. К достижению подобной любви мы должны стремиться всеми силами и молить о ней Всевышнего, Который один может пролить в сердца наши необходимую для этого благодать.
Но любя Бога превыше всего, христианин обязан еще любить и своего ближнего, как самого себя, и притом — ради Бога, в Боге. Мы должны любить ближнего потому, что так повелевает Бог и потому, что ближний, как и мы, создан по образу и подобию Божию. Имея чистую любовь к ближнему, мы любим в нем самого Бога. Мы призваны желать и делать ближнему то же, чего желаем себе от других; но так как обязанность каждого христианина есть пещись о своем вечном спасении и блаженстве, о временных же житейских потребностях заботиться лишь постольку, поскольку это не противно заповедям Господним и способствуем спасению, — то и любовь к ближнему должна быть воодушевлена тем же подчинением временных благ вечным.
Под именем ближнего следует разуметь всех людей вообще, к какому племени или сословию они бы ни принадлежали, хотя бы они были даже нашими врагами и гонителями. Христианская любовь не исключаете никого, но велит творить добро, особенно духовное, всем тем, кого Христос любит, т. е. всем людям, живущими на земле, сообразно с их нуждами и нашими возможностями. Спаситель особенно настаивает на необходимости любить своих недоброжелателей. Ибо, если вы будете любить любящих вас, какая вам награда? Не то же ли делают и мытари? И если вы приветствуете только братьев ваших, что особенного делаете? Не так же ли поступают и язычники? (Матф. V; 46, 47).
Исполнение всех других Божиих заповедей ценно в глазах Божиих постольку, поскольку оно внушено нам любовью к Богу и к ближнему.
