Рим, 25 сентября 1969 года

Святейший отец!

Тщательно изучив сами и представив на рассмотрение других новый чин Мессы (Novus Ordo Missæ) подготовленный экспертами Комитета для исполнения Конституции о священной Литургии (Committee for the Implementation of the Constitution on the Sacred Liturgy), после долгих молитв и размышлений, мы чувствуем себя обязанными перед Богом и Вашем Святейшеством выразить следующие соображения:

1. Нижеследующее «Критическое рассмотрение» является результатом работы специальной группы епископов, богословов, литургистов и душепастырей. Несмотря на краткость, это исследование вполне ясно показывает, что Novus Ordo Missæ — учитывая новые элементы, поддающиеся множеству различных интерпретаций, вытекающих из обстоятельств или необоснованных — представляет как в целом, так и в деталях поразительный отход от католической богословии Мессы в том виде, как она была сформулирована на 22 сессии Тридентского Собора. «Каноны» обряда, окончательно установленные в то время, возвели непреодолимый барьер против любой ереси, которая могла бы бросить вызов целостности Таинства.

2. Пастырские причины, выдвигаемые для обоснования такой серьёзной ломки, даже если эти причины были хорошими с точки зрения доктринальных соображений, не кажутся удовлетворительными. Новшества в Novus Оrdo и тот факт, что всё, имеющее непреходящую ценность, находит для себя — если вообще находит — лишь самое незначительное место, могут легко превратить в уверенность подозрение, уже распространённое, увы. во многих кругах, что истины, в которые христианский народ всегда верил, могут быть изменены или проигнорированы без нарушения верности тому священному залогу доктрины, с которым Католическая вера связана навсегда. Недавние реформы достаточно продемонстрировали, что новые изменения в литургии не могли свершиться без введения в полное замешательство части верующих, которые уже проявляют признаки беспокойства и несомненного ослабления своей веры. Среди лучшей части духовенства результатом является мучительный кризис совести, бесчисленные примеры которого становятся нам известны ежедневно.

3. Мы уверены, что эти соображения, вызванные тем, что мы слышим от живого голоса пастырей и паствы, не могут не найти отклика в сердце Вашего Святейшества, всегда столь глубоко заботящегося о духовных нуждах детей Церкви. Подданные, ради блага которых создан закон, всегда имели право, более того — обязанность, — просить законодателя отменить закон, если он оказывался вредоносным.

Поэтому во время, когда чистота веры и единство Церкви страдают от жестоких ран и ещё больших опасностей, ежедневно находящих горький отклик в Ваших словах, наш общий Отец, мы со всей искренностью умоляем Ваше Святейшество не лишать нас возможности продолжать обращаться к целостному и плодотворному Служебнику Св. Пия V, стол высоко хвалимому Вашим Святейшеством, и столь глубоко любимому и почитаемому всем Католическим миром.

А. кард.Оттавиани¹

А. кард. Баччи²

1. Альфредо Оттавиани
   Родился 29 октября 1890 г. в Риме. Получил образование в Папской Римской семинарии и в Папском институте гражданского и канонического права в Риме. Доктор обоих прав, богословия и философии. Рукоположен в священники 18 марта 1916 г. Служил в Римской Курии, где занимал должности: минутанта в Государственном Секретариате, помощника секретаря Священной Конгрегации Чрезвычайных Церковных Дел, субститута государственного секретаря, асессора в Высшей Священной Конгрегации Святой Службы. Был профессором публичного церковного права в Папском институте обоих прав. Являлся редактором и сотрудником римского юридического журнала “Apollinaris”. Автор трудов по церковному праву: “Compendium iuris publici ecclesiastici” и “Institutionis iuris publici ecclesiastici”. В 1931 г. назначен апостольским протонотарием. 12 января 1953 г. возведён в сан кардинала. В 1953-959 гг. просекретарь, а в 1959-1968 гг. секретарь Высшей Священной Конгрегации Святой Службы. 5 апреля 1962 г. наречён титулярным архиепископом Берроенским и рукоположен в епископы 19 апреля того же года. Умер 3 августа 1979 г.
2. Антонио Баччи
   Родился 4 сентября 1885 г. в Джуньоле (Флорентийская архиепархия). Рукоположен в священники 9 августа 1909 г. “Краткое критическое рассмотрение нового Чина Мессы” (Breve esame critico del novus ordo Missae) было составлено в 1969 г. группой богословов, литургистов и духовных пастырей. В том же году оно было представлено через кардиналов Оттавиани и Баччи Папе Павлу VI. Реакция высших церковных властей на критику проводимой ими литургической реформы ограничилась вероучительными уточнениями, сделанными Павлом VI в выступлениях на генеральных аудиенциях 19 и 29 ноября 1969 г. Кроме того, в полном издании Служебника, утверждённом и обнародованном 26 марта 1970 г., подвергшееся критике “Institutio generalis Missalis romani” было заменено на составленный в более традиционном духе “Proemium”. Само новое чинопоследование отменено не было. В течение 12 лет был преподавателем Флорентийской духовной семинарии, а затем в течение 9 лет работал референтом по латинскому языку в Государственном Секретариате. В 1931-1960 гг. секретарь по папским посланиям. Занимал также в течение 27 лет должность начальника канцелярии Священного Апостольского Пенитенциария. Редактировал важнейшие папские документы на латинском языке. Автор “Италолатинского словаря новых слов” и сборника “Повседневные размышления на весь год”. Возведён в сан кардинала 28 марта 1960 г. Наречён титулярным архиепископом Колониенским в Каппадокии 5 апреля 1962 г. и рукоположен 19 апреля того же года. Умер 20 января 1971 г.

5 июня 1969 года

Группа Римских богословов

I

В ОКТЯБРЕ 1967 ГОДА, Синод епископов, собравшийся в Риме, получил просьбу вынести суждение по поводу экспериментальной службы так называемой «стандартной» или «нормативной» Мессы.

Эта Месса, составленная Комитетом по внедрению Конституции о Священной Литургии (Consilium). вызвала у присутствующих епископов очень серьёзные опасения. Всего голосовало 187 человек. Результат показал значительную оппозицию (43 отрицательных голоса), большое число существенных замечаний (62 положительных голоса с замечаниями), 4 человека воздержалось.

Международная пресса писала об «отклонении» Синодом предложенной Мессы, тогда как прогрессивное крыло религиозной прессы обошла данное событие молчанием. Известное периодическое издание, ориентированное на епископов и отражающее их учение, выразило суть нового обряда следующим образом:

Богословие Мессы хотели максимально очистить. В результате получилась субстанция, очень близкая протестантского богословия, разрушившего жертвенный характер Мессы.

В настоящее время мы с сожалением видим, что такая же «стандартная Месса», идентичная по сути, появилась вновь, как Новый чин Мессы (Novus Ordo Missæ), недавно провозглашенный в Апостольской Конституции «Missale Romanum» (3 апреля 1969 года). Более того, оказалось, что за два года, прошедшие после Синода, с национальными епископскими конференциями (по крайней мере, как с таковыми), по данному вопросу никто не консультировался.

Апостольская Конституция утверждает, что старый Служебник, опубликованный Св. Пием V 19 июля 1570 года — большая часть его. фактически, восходит к Св. Григорию Великому и даже ещё большей древности¹ — на протяжении четырёх веков был стандартом повсюду, где священники латинского обряда приносили Святую Жертву. Конституция добавляет, что этот Служебник, распространённый во всех частях света, «являлся богатым источником духовной пищи для очень многих людей в их поклонении Богу». И та же Конституция, которая ведёт к окончательному прекращению использования старого Служебника утверждает, что нынешняя реформа необходима потому что «в христианском народе получил широкое распространение и силу глубокий интерес к развитию литургии».

Кажется очевидным, что последнее утверждение содержит серьезную двусмысленность. Если христианский народ что-либо и выражал, то это было стремление (спасибо великому Св. Пию X) открыть истинные и бессмертные сокровища литургии. Они никогда, абсолютно никогда, не просили, чтобы литургия была изменена или изуродована, чтобы сделать её легче для понимания. Чего верующие действительно хотели, так это лучшего понимания единственной и неизменной литургии — литургии, которую они не хотели видеть изменённой.

Повсеместно католики, как священники, так и миряне, любили и чтили Римский Служебник Св. Пия V. Невозможно понять, каким образом использование этого Служебника вместе с правильной религиозной подготовкой могло помешать верующим более полно принимать участие в литургии или более глубоко её понимать. В равной степени невозможно понять, почему старый Служебник, при том, что признаются его многие выдающиеся достоинства, теперь должен считаться недостойным продолжить питать литургическое благочестие верующих.

***

Поскольку «стандартная Месса» повторно введённая ныне под видом Нового Чина Мессы уже была по сути отвергнута на Синоде, поскольку она никогда не представлялась национальным епископским конференциям для коллегиального обсуждения, и поскольку верующие (и меньше всего — в землях-миссиях) никогда не просили ни о какой реформе Мессы, то невозможно понять причины введения нового законодательства — законодательства, которое ниспровергает традицию, неизменную в Церкви с IV и V веков. Поскольку, таким образом, нет причин для осуществления этой реформы, она не имеет никаких разумных оснований для своего оправдания и для того, чтобы стать приемлемой для католического народа.

Второй Ватиканский собор действительно предлагал, что чин Мессы «следует пересмотреть таким образом, чтобы явственнее представал смысл, присущий каждой отдельной её части, равно как и взаимосвязь между этими частями...».² теперь мы увидим, насколько недавно обнародованный Ordo отвечает пожеланиям Собора — пожеланий, ставших теперь не более чем слабым воспоминанием.

Изучение Novus Ordo по пунктам обнаруживает настолько большие изменения, что они подтверждают суждение, уже вынесенное по поводу «стандартной Мессы» — поскольку по многим пунктам она может сильно порадовать сердце даже самого модернистского протестанта.

II

Начнём с определения Мессы. В статье 7 Генеральной Инструкции, предваряющей Новый чин Мессы, мы обнаруживаем следующее определение:

Вечеря Господня или Месса — это священное собрание или сообщество народа Божия, собравшегося вместе, под председательством священника, чтобы отпраздновать воспоминание о Господе3. По этой причине, обещание Христа преимущественно относится к такому местному собранию Церкви: «Где двое или трое собраны во имя Моё, там Я посреди них» (Мф. 18:20).4

Определение Мессы, таким образом, низведено к «трапезе» — термину, который Генеральная инструкция постоянно повторяет.⁵

Инструкция далее характеризует эту «трапезу» как собрание, где председательствует священник и которое проводится как воспоминание о Господе, чтобы напомнить о том, что Он сделал в Великий Четверг. Ничто из перечисленного даже в малейшей степени не включает в себя:

• Действительное Присутствие.

• Реальность Жертвы.

• Сакраментальную функцию священника, совершающего Пресуществление.

• Истинную ценность Евхаристической Жертвы, независящую от наличия «собрания».⁶

Одним словом, определение в Инструкции не предполагает ни одной из догматических ценностей, которые для Мессы являются существенными и которые, собранные вместе, обусловливают ее истинное определение. Здесь, преднамеренный пропуск этих догматические ценностей посредством «выхода за их пределы» приводит, по крайней мере на практике, к их отрицанию.⁷

Вторая часть Статьи 7 усугубляет эту и без того серьезную двусмысленность ещё больше. Она утверждает, что обещание Христа («Где двое или трое собраны во имя Моё, там Я посреди них») преимущественно относится к данному собранию.

Таким образом, Инструкция помещает обещание Христа (которое относится только к Его духовному присутствию посредством благодати) на тот же качественный уровень (для большей яркости), что и сущностная и физическая реальность сакраментального Евхаристического Присутствия.

* * *

Следующая статья Инструкции делит Мессу на «Литургию Слова» и «Литургию Евхаристии», и добавляет, что «стол Слова Божия» и «стол Тела Христова» готовятся на Мессе, чтобы верующие могли получить «наставление и пищу».

Как мы увидим дальше, это утверждение ненадлежащим образом соединяет две части Мессы, как если бы они обладали равной символической ценностью.

* * *

Для Мессы Инструкция использует множество различных названий, например:

• Действие Христа и Народа Божия.

• Господня Вечеря или Месса.

• Пасхальное пиршество.

• Общее участие в Трапезе Господней.

• Евхаристическая молитва.

• Литургия Слова и Литургия Евхаристии.

Все эти выражения приемлемы, когда используется соразмерно, но если они используется отдельно и абсолютно, такими, как представлены здесь, они должны быть полностью отклонены.

Очевидно, что Novus Ordo навязчиво подчёркивает «трапезу» и «воспоминание» вместо бескровного возобновления Крестной Жертвы.

Даже фраза в Инструкции, описывающая Мессу как «воспоминание о Страстях и Воскресении» неточна. Месса — это воспоминание об уникальной Жертве, искупительной самой по себе: тогда как, Воскресение — это плод, следующий из этой жертвы.⁸ Мы позже увидим, как такие двусмысленности повторяются и тиражируются как в формуле Пресуществления, так и в целом повсюду в Novus Ordo.

III

Теперь обратимся к целям или назначению Мессы — что она совершает в сверхъестественном порядке.

1. Конечная цель. Конечной целью Мессы является жертвоприношение хвалы, воздаваемой Пресвятой Троице. Эта цель соответствует первичному назначению Воплощения, явно изложенного Самим Христом: «Входя в мир говорит: жертвы и приношения Ты не восхотел, но тело уготовал Мне».⁹

В Novus Ordo эта цель исчезла:

• Из Приношения, где была удалена молитва «Пришли, Святая Троица, сие приношение».

• Из завершения Мессы, где устранена молитва, восхваляющая Троицу «Да будет благоугодна Тебе, Святая Троица, покорность моего служения».

• Из Префаций, поскольку Префация Пресвятой Троицы, раньше использовавшийся во все обычные воскресенья, отныне будет использоваться лишь в Праздник Пресвятой Троицы.

2. Обычная цель. Обычной целью Мессы является примирительная жертва — посредством удовлетворения Бога за грех.

Эта цель также поставлена под угрозу. Вместо того, чтобы делать упор на освобождении от грехов для живых и мертвых, новый обряд делает акцент на питании и освящении присутствующих.¹⁰

На Тайной Вечере Христос установил Святое Причастие и таким образом поместил Себя в Него как Жертву, чтобы соединить нас с Собой как Жертвой. Но этот акт жертвоприношения происходит до того, как принимается Святое Причастие и обладает заблаговременной полной искупительной ценностью относительно кровавой Жертвы на Голгофе. Доказательством этому служит то, что люди, принимающие участие в Мессе, не обязаны принимать Причастие сакраментатьно.¹¹

3. Непосредственная цель. Непосредственной целью Мессы прежде всего является жертва.

Важно, чтобы Жертва, какой бы ни была её природа, была угодна Богу и принята Им. Тем не менее, из-за первородного греха никакая другая жертва, кроме Христовой Жертвы, не может претендовать на то, чтобы быть приемлемой и угодной Богу как таковая.

Novus Ordo изменяет природу жертвенного предложения, превращая его в своего рода обмен подарками между Богом и человеком. Человек приносит хлеб, а Бог превращает его в «хлеб жизни»: человек приносит вино, а Бог превращает его в «духовное питьё»:

Благословен ты. Господь Бог всего творения.
поскольку через твою доброту
у нас есть этот хлеб (или вино), чтобы предложить его.
плоды земли (виноградной лозы) и работы человеческих рук.
Он станет для нас хлебом жизни (духовным питьём).12

Выражения «хлеб жизни» и «духовное питьё», разумеется, являются совершенно неопределенными и могут означать что угодно. Мы снова сталкиваемся с той же базисной двусмысленностью: Согласно новому определению Мессы. Христос присутствует здесь лишь духовно: здесь хлеб и вино преобразуются лишь духовно, а не сущностно.¹³

В Приготовлении Даров, была сыграна такая же двусмысленная игра. В старом Приношении были две прекрасные молитвы — Deus qui humanæ и Offerimus tibi:

• Первая молитва, творимая при подготовке чаши, начинается со слов: «Боже, дивно создавший достоинство человеческого естества и еще чудеснее его преобразовавший». Она напоминала о невинности человека до Падения Адама и о его искуплении кровью Христа, и обобщала всю структуру Жертвы от Адама до настоящего времени.

• Вторая молитва, которая сопровождает предложение чаши, воплощает идею примирения за грех: она молит Бога о Его милосердии, поскольку просит, чтобы приношение взошло «как приятное благоухание, пред лице Божественного Величества Твоего». Как и первая молитва, она замечательно подчеркивает структуру Жертвы.

В Novus Ordo обе эти молитвы ликвидированы.

Более того, в Евхаристических молитвах, повторяющиеся просьбы к Богу, чтобы Он принял Жертву, также оказались изъяты. Таким образом, между божественной и человеческой жертвой больше нет никакого чёткого различия.

* * *

Удалив краеугольный камень, реформаторам пришлось возводить леса. Скрыв истинные цели Мессы, они должны были предложить взамен свои собственные фальшивые цели. Это вынудило их вводить действия, подчеркивающие союз между священником и верующими или среди самих верующих — и привело к нелепой попытке наложить предложение для бедных и для Церкви на предложение в жертву гостии.

Таким образом будет полностью уничтожена фундаментальная уникальность предлагаемой Жертвы. Участие в жертвоприношении Христа-Жертвы превратится во встречу филантропов или благотворительный банкет.

IV

Теперь рассмотрим сущность Жертвоприношения. Новый чин Мессы уже не выражает ясно тайну Креста. Она скрыта, завуалирована, незаметна для верующих.14 Вот некоторые из главных причин:

1. Значение термина «Евхаристическая молитва». Значение, которое Novus Ordo придаёт так называемой «Евхаристической молитве», таково:

Всё собрание присоединяется ко Христу в исповедании великих деяний, сотворённых Богом и в предложении жертвоприношения.15

К какому жертвоприношению это относится? Кто предлагает жертвоприношение?

На эти вопросы не даётся никакого ответа.

Определение, которое Инструкция даёт «Евхаристической молитве», низводит её к следующему:

Начинается центр и кульминация всего празднества: Евхаристическая молитва, молитва благодарения и освящения.16

Таким образом, здесь переставлены местами следствия и причины молитвы.

И более того, о причинах не сказано ни слова. Ясное упоминание о цели жертвенного предложения, которое в старом обряде выражалось молитвой «Приими, Святая Троица, сие приношение», было изъято — и ничем не заменено. Изменение формулы раскрывает изменение доктрины.

2. Уничтожение роли Действительного Присутствия. Причина, по которой Жертва больше не упоминается ясным образом, проста: скрыта центральная роль Действительного Присутствия. Она оказалась удалена с того места, которое столь великолепно занимала в старой литургии.

В Генеральной Инструкции Действительное Присутствие упоминается лишь один раз. да и то, лишь в примечании, являющемся единственной ссылкой на Тридентский собор. И здесь снова контекст связан с питанием.¹⁷ Действительное и постоянное присутствие Христа в пресуществлённом виде — Тело, Кровь. Душа и Божественность — никогда не упоминается. Само слово «пресуществление» полностью игнорируется.

Призывание Святого Духа в Приношении — молитва «Прииди, Освятитель» — вместе с просьбой, чтобы Он снизошёл на приношение, дабы вновь совершить чудо Божественного Присутствия, как он однажды уже снизошёл во чрево Девы, также было удалено. Это удаление — одно из многих в серии молчаливых и систематических отрицаний и принижений Действительного Присутствия.

Наконец, нельзя игнорировать то, как были отменены или изменены ритуальные жесты и обычаи, выражающие веру в Действительное Присутствие. Novus Ordo устраняет:

• Коленопреклонения. У священника осталось не более трёх, и один (с определёнными исключениями) у верующих, в момент Пресуществления.

• Омовение перстов священника над чашей.

• Предохранение перстов священника от любых посторонних прикосновений после Пресуществления.

• Очищение священных сосудов, которое не обязательно совершать немедленно и не обязательно использование корпорала.

• Защита содержимого чаши покровцем.

• Золочение внутренней части священных сосудов.

• Торжественное освящение передвижного алтаря.

• Освящённые камни и мощи святых на передвижном алтаре или на «столе», когда Месса служится вне священного места. (Последнее ведёт прямо к «евхаристическим обедам» в частных домах».

• Три покрова на алтаре — оставлен лишь один.

• Коленопреклонённое благодарение за Евхаристию, заменённое теперь гротескной практикой, когда священник и народ возносят благодарение сидя — вполне логичное дополнение к принятию Причастия стоя.

• Все древние предписания относительно случая падения хостии, которые теперь сведены к единственному, почти саркастическому указанию: «Она должна быть благоговейно поднята».¹⁸

Все эти изъятия лишь подчеркивают, насколько вопиющим образом полностью отвергнута вера в догму Действительного Присутствия.

3. Роль главного алтаря. Алтарь почти всегда называется столом¹⁹: «... алтарь или стол Господень, который находится в центре всей евхаристической литургии...».²⁰

Теперь алтарь должен быть отделён от стены, чтобы священник мог ходить вокруг него и служить Мессу лицом к народу.²¹ Инструкция утверждает, что алтарь должен находиться в центре собравшихся верующих, чтобы их внимание было самопроизвольно привлечено к нему. Однако, представляется, что сравнение этой статьи с другой, полностью исключает сохранение Святых Даров на алтаре, где служится Месса.²² Это покажет неснимаемую дихотомию между присутствием Христа-Первосвященника в священнике, служащем Мессии сакраментальным Присутствием Христа. Раньше это было одно и то же Присутствие.²³

Инструкция рекомендует, чтобы Святые Дары теперь хранились в отдельном месте для частного поклонения, как будто Они всего лишь разновидность реликвий. Таким образом, при входе в церковь, внимание будет привлечено не к дарохранительнице, а к голому столу. Вновь частное благочестие противопоставляется литургическому благочестию, а алтарь противопоставляется алтарю.

Инструкция настаивает, чтобы хостии, преподаваемые во время Причастия, были пресуществлены непосредственно во время Мессы. Она также рекомендует пресуществлять большую облатку,²⁴ чтобы священник мог разделить её часть с верующими.

Вне Мессы всегда ощущается одинаково пренебрежительное отношение как к дарохранительнице, так и к любой форме Евхаристического благочестия. Это наносит новый сильный удар по вере в то, что Действительное Присутствие продолжается столько времени, сколько сохраняются освящённые Дары.²⁵

4. Формулы Пресуществления. Старая формула для Пресуществления была священной формулой, произносимой должным образом, а не просто повествованием. Это было показано тремя признаками:

A. ИСПОЛЬЗУЕМЫЙ ТЕКСТ. В старом Служебнике текст Писания не использовался дословно как формула Пресуществления. Выражение Св. Павла «Тайна Веры» было вставлено в текст как непосредственное выражение веры священника в тайну, которую Церковь делает реальной посредством священнической иерархии.

B. ОФОРМЛЕНИЕ ПЕЧАТИ И ПУНКТУАЦИЯ. В старом Служебнике точка и новый абзац отделяли слова «приимите и ядите от сего все» от слов священной формулы «ИБО СИЕ ЕСТЬ ТЕЛО МОЁ». Точка и новый абзац отмечали переход от простого повествовательного действия к священному и утвердительному действию, которое является надлежащим для истинного священнодействия.

Более того, в Римском Служебнике слова Пресуществления были напечатаны более крупным шрифтом посередине страницы. При этом часто использовались чернила другого цвета.

Всё это ясно отделило слова от просто исторического контекста и, будучи собранным воедино, дало формуле Пресуществления надлежащую и самостоятельную ценность.

C. АНАМНЕЗИС. После формулы Пресуществления в Римском Служебнике были добавлены слова «Всякий раз, когда будете творить сие, будете творить в Мое воспоминание».

Эта формула подразумевала не просто напоминание Христа или прошедшего события, но Христа, действующего здесь и сейчас. Это было предложение не просто вспомнить Его Личность или Тайную Вечерю, но делать то, что делал Он таким же образом, что и Он.

Теперь в Novus Ordo слова Св. Павла «Творите сие в Мое воспоминание», заменят старую формулу и будут ежедневно провозглашаться повсеместно на национальных языках. Это неизбежно заставит слушающих концентрироваться на воспоминании о Христе как на завершении Евхаристического действия, а не как на его начале. Таким образом идея воспоминания вскоре заменит идею Мессы как священнодействия.²⁶

Генеральная Инструкция ещё больше подчеркивает повествовательный характер происходящего, когда описывает Пресуществление как «повествование об установлении» «Institution Narrative»²⁷ и когда добавляет, что, «во исполнении повеления, полученного от Христа ... Церковь хранит память о нём».²⁸

Итак, всё это изменяет способ обозначения (modus significandi) слов Пресуществления — того, как они демонстрируют следующее затем священнодействие. Теперь священник произносит формулы Пресуществления как часть исторического повествования, а не как представитель Христа, категорично провозглашающий утверждение: «Сие есть тело Моё».²⁹

Более того, возглас, творимый народом сразу после Пресуществления — «смерть Твою возвещаем. Господи ... доколе Ты придёшь» — вводит ту же самую двусмысленность относительно Действительного Присутствия под видом намёка на Страшный Суд. Без особых колебаний народ провозглашает о своём ожидании Христа в конце времён в тот самый момент, когда Он сущностно присутствует на алтаре — как если бы реальное пришествие Христа может случиться лишь в конце времён, а не в данный момент непосредственно на алтаре.

Второй, дополнительный возглас демонстрирует это ещё ярче:

Вкушая хлеб сей и пия сию чашу, смерть твою возвещаем. Господи Иисусе, доколе не придёшь во славе.

Размещение здесь рядом совершенно разных реальностей — жертвоприношения и питания. Действительного Присутствия и Второго Пришествия Христа — ещё более усиливает двусмысленность.³⁰

V

Теперь рассмотрим вопрос о том, кто приносит Жертву. В старом обряде это были, по порядку: Христос, священник. Церковь и верующие.

1. Роль Верующих в новом чине. В Мессе роль, приписываемая верующим, является автономной, абсолютной — и, следовательно, абсолютно ложной. Это очевидно не только из нового определения Мессы («...священное собрание или сообщество народа, собравшегося вместе»), но также и из наблюдения Генеральной Инструкции, что открывающее Приветствие священника предназначается для выражения собравшемуся сообществу «присутствия» Господа:

Затем, своим приветствием священник объявляет собравшемуся сообществу, что Господь присутствует. Это приветствие и ответ выражают тайну собранной Церкви.31

Является ли это истинным присутствием Христа? Да, но лишь духовным присутствием. Тайной Церкви? Конечно — но лишь настолько, насколько собрание выражает и просит о Христовом присутствии. Это новое понимание подчёркивается снова и снова следующим:

• Настойчивыми ссылками на общинный характер Мессы.³²

• Неслыханное ранее различие между «Мессой с народом» и «Мессой без народа».³³

• Описание молитвы Верующих как части Мессы, где «люди, осуществляя своё священническое служение, ходатайствуют обо всем человечестве»³⁴ «Священническое служение» верующих представлено двусмысленно, как будто оно автономно, без упоминания о том, что оно подчинено священнику, который, во время Канона Мессы, как посвящённый посредник, представляет просьбы людей Богу.

III Евхаристическая молитва в Novus Ordo адресует Господу следующие молитвы:

И неустанно собираешь народ Твой, чтобы по всей земле приносилась жертва чистая имени Твоему *.

Здесь слово «чтобы» создаёт впечатление, что в праздновании обязательным элементом является народ, а не священник. Поскольку даже здесь так и не проясняется, кто же предлагает жертву, то сам народ выступают как обладающие самостоятельной священнической властью.³⁵ После такого шага не будет удивительным, если в скором времени людям будет позволено присоединяться к священнику в провозглашении слов Пресуществления. Действительно, в некоторых местах это уже случилось.

2. Роль священника в новом обряде. Роль священника минимизирована, изменена и сфальсифицирована:

• По отношению к народу он теперь всего лишь председатель или брат, а не освящённый служитель, отправляющий Мессу «от лица Христа».

• По отношению к Церкви священник теперь всего лишь один из её членов, некто, взятый из людей. В своей трактовке взывания к Святому Духу в Евхаристической молитве (epiclesis), Генеральная Инструкция приписывает воззвания анонимно Церкви.³⁶ Роль священника исчезла.

• В новом Обряде покаяния, который начинает Мессу. «Confiteor» теперь стал коллективным, следовательно, священник больше не является судьёй, свидетелем и заступником перед Богом. Это логично, поскольку он больше не произносит молитву отпущения, которая следовала за этим, а теперь удалена. Теперь священник «соединён» со своими братьями: даже прислужник, который помогает в «Мессе без народа», называет священника «братом».

• Раньше Причащение священника было ритуально отлично от Причащения людей. Novus Ordo ликвидирует это важное различие. Это был момент, когда Христос — Вечный Первосвященник и священник, действующий от лица Христа, объединялись в самом близком союзе и завершали Жертвоприношение.

• Более того, ни слова не говорится о власти священника как «приносящего жертву», о его освящающем действии или о том, что он как посредник реализует Евхаристическое присутствие. Он теперь выступает как не более чем протестантский служитель.

• Посредством отмены или превращения в необязательные многих священнических одеяний — в некоторых случаях теперь требуются лишь подризник и епитрахиль³⁷ — новый обряд ещё больше стирает соответствие священника Христу. Священник больше не облачён во все достоинства Христа. Теперь он простой «дипломированный специалист» с одним или двумя признаками, которые едва отличают его от толпы.³⁸ Если процитировать современное доминиканское неумышленно юмористическое определение, то он «человек немного больший, чем остальные».³⁹ Здесь, как и тогда, когда они противопоставили алтарь алтарю, реформаторы отделили то, что было едино: одно Священство Христа от Слова Бога.

3. Роль Церкви в новом обряде. Наконец, существует положение Церкви в отношении Христа.

Лишь в одном случае — говоря по поводу формы Мессы без народа — Генеральная Инструкция признаёт, что Месса является «действием Христа и Церкви».⁴⁰

Однако в случае Мессы с народом, единственное, на что Инструкция намекает, это «воспоминание о Христе» и освящение присутствующих. «Служащий священник», — гласит она. — «... соединяет народ с собой в предложении жертвы через Христа в Духе для Отца» ⁴¹ — вместо того, чтобы сказать о том, что люди присоединяются к Христу, который предлагает Себя через Святого Духа для Отца.

В данном контексте следует также отметить следующие пункты:

• Многочисленные прискорбные пропуски фразы «ради Христа Господа нашего» — формулы, которая гарантирует, что во всякую эпоху Бог услышит молитвы Церкви.⁴²

• Всепроникающий «пасхализм» — навязчивый акцент на Пасхе и Воскресении — почти как будто нет никаких других аспектов сообщения благодати, которые, хотя и отличаются, тем не менее, столь же важны.

• Странный и сомнительный «эсхатологизм» — подчёркивание Второго Пришествия Христа и конца времён — посредством чего постоянная и вечная реальность сообщения благодати сведена к уровню чего-то, ограниченного временем. Мы слышим о находящемся в пути народе Божием, о Церкви странствующей — о Церкви, которая больше не является Воинствующей против сил тьмы, а о Церкви, которая потеряв свою связь с вечностью, идёт в будущее, но того, который, потеряв его связь с вечностью, марширует к будущему, предполагаемому исключительно во временных рамках.

В IV Евхаристической молитве Церковь — как Единая, Святая. Католическая и Апостольская — унижена устранением римско-католического прошения за «всех православных исповедников кафолической и апостольской веры». Теперь это просто «все, искренним сердцем ищущие Тебя*».

Кроме того, Поминовение усопших в Каноне предлагается не как раньше за тех, кто «со знамением веры» ушёл раньше нас, а просто за «тех. кто умер с миром во Христе». К этой группе — с дальнейшим вредом для идеи Церковного единства и видимости — IV Евхаристическая молитва добавляет множество «всех усопших, чья вера была ведома только Тебе».

Более того, ни одна из трех новых Евхаристических молитв не упоминает о страданиях умерших: ни одна не позволяет священнику делать специальное Поминание мёртвых. Всё это неизбежно подрывает веру в примиряющую и искупительную природу жертвы.⁴³

Десакрализирующие пропуски повсюду обесценивают тайну Церкви. Прежде всего, пренебрегается природа Церкви, как священной иерархии. Вторая часть нового коллективного Confiteor низводит Ангелов и Святых к анонимности: в первой части, в личности Св. Михаила Архангела, они исчезли как свидетели и судьи.⁴⁴ В префации ко II Евхаристической молитве — и это беспрецедентно — исчезло различие ангельских иерархий. Также в третьей молитве старого Канона удалено упоминание о святых Папах и Мучениках, на которых была основана Церковь Рима. Без сомнения, это были святые, которые передали апостольскую традицию, окончательно завершённую при Папе Св. Григории, как Римская Месса. Молитва, следующая за «Отче наш» — «Libera nos» — не упоминает о Пречистой Деве, святых Апостолах и всех Святых: таким образом об их заступничестве больше не просят даже во времена опасности.

Повсюду, кроме Римского канона, Novus Ordo вымарывает не только имена Апостолов Петра и Павла, основателей Церкви в Риме, но также и имена других Апостолов — основания и признака единой и вселенской Церкви. Этот недопустимый пропуск, распространяясь также на три новые Евхаристические молитвы, ставит под угрозу единство Церкви.

Затем, изъятием благословения и приветствия «Господь с вами», когда священник служит Мессу без министранта. новый чин Мессы покушается на догмат Общения Святых. Отменяется также фраза «Ite missa est», даже в Мессах с министрантом.⁴⁵

Двойной «Сonfiteor» в начале Мессы демонстрировал, как священник, облачённый в одеяния служителя Христова в глубоком поклоне признавал себя недостойным как своей великой миссии, так и «потрясающей тайны», которую он собирался совершить.

Затем в молитве «Aufer a nobis» («Удали от нас» [беззакония наши]) он признавал себя недостойным вступить во Святая Святых, молитвой «Oramus te Domine» («Молим тебя, Господи») отдавая себя под защиту заслуг и покровительства тех мучеников, чьи мощи находятся в алтаре. Обе молитвы были отменены. То, что ранее было сказано об удалении двойного «Confiteor» и обряда Причащения одинаково уместно и здесь.

* * *

Профанируется внешнее устройство Жертвоприношения, признак её священного характера. Взгляните, например, на новые условия отправления Мессы вне церкви: для алтаря допустимо использование простого стола без алтарного камня и мощей, покрытого одним покрывалом.⁴⁶ Здесь также применимо всё то, что мы уже говорили ранее по поводу Действительного Присутствия — отделение «пиршества» и Жертвоприношения вечери от самого Действительного Присутствия.

Процесс десакрализации довершается новой нелепой процедурой сбора пожертвований, предпочтением обычного, а не пресного, хлеба и разрешением министрантам (и даже мирянам во время Причастия под двумя Видами) прикасаться к священным сосудам.⁴⁷ Кроме того, в церкви создаётся отвлекающая атмосфера: беспрестанные чередования священника, дьякона, иподиакона, псаломщика, церемониймейстера (священник сам становится церемониймейстером, постоянно побуждаемым «объяснять», что он собирается делать), чтецов (мужчин и женщин), министрантов или мирян, встречающих людей у входа и провожающих их к их местам, тогда как другие собирают и сортируют пожертвования. И теперь, в эпоху неистового стремления «возврата к Писанию» мы обнаруживаем, в противоречие и Ветхому Завету, и Св. Павлу, наличие «подходящей женщины», которая впервые в истории Церкви уполномочена совершать чтение Писания и «совершать иные виды служения вне алтаря».⁴⁸ Наконец, существует мания сослужения, которая окончательно разрушит Евхаристическое благочестие священника, затеняя центральную фигуру Христа, исключительного Священника и Жертву, и растворяя Его в коллективном присутствии сослужителей .⁴⁹

VI

Выше мы ограничились кратким исследованием Novus Ordo в тех аспектах, где он более всего отклоняется от богословия католической Мессы. Наши наблюдения касаются типичных отклонений. Подготовка полного исследования всех ловушек, угроз, психологически и духовно деструктивных элементов, содержащихся в новом обряде, будь то в текстах, правилах или инструкциях, была бы грандиозным начинанием.

Мы всего лишь бросили мимолетный взгляд на три новые Евхаристические молитвы, поскольку они уже стати объектом многократной и авторитетной критики. Вторая из-за своей краткости немедленно вызвала среди верующих скандал.⁵⁰ О II Евхаристической молитве хорошо сказано, что её может с чистой совестью читать священник, который больше не верит ни в Пресуществление, ни в жертвенный характер Мессы и, более того, что её с таким же успехом может использовать в своей деятельности протестантский служитель.

Новый Служебник был представлен в Риме как «богатый ресурс для пастырской работы», как «текст, более пастырский, чем юридический», который национальные епископские конференции могут адаптировать, в зависимости от обстоятельств, к «духу» разных народов. Более того, отныне Первая секция новой Конгрегации Богослужений (Congregation for Divine Worship) станет ответственной за «издание и постоянный пересмотр литургических книг».

Недавно эта идея была отражена в официальной газете Литургических институтов Германии. Швейцарии и Австрии:

Теперь латинские тексты должны быть переведены на языки разных народов. «Римский стиль» должен быть приспособлен к индивидуальности каждой местной Церкви. То, что было зачато во вневременном состоянии, теперь должно быть перемещено в изменяющийся контекст конкретных ситуаций и в постоянный поток вселенской Церкви и её бесчисленных конгрегаций.51

Сама Апостольская Конституция, провозглашая «Novus Ordo Missæ», наносит смертельный удар по универсальному языку Церкви, когда, вопреки выраженному пожеланию Второго Ватиканского собора, недвусмысленно заявляет, что «в большом разнообразии языков, вознесётся одна [?] и та же молитва, более ароматная, чем ладан».

Таким образом, можно не сомневаться в смерти латыни. Затем, благодаря свободе выбора, дозволенной в выборе текстов для Молитвы входа и Песни ступеней, логически последует григорианское пение, которое II Ватиканский собор признал отличительной чертой римской литургии, постановив, что «в литургических действах <...> ему следует уделять первостепенное место».⁵²

Итак, с самого начала новый обряд был плюралистическим и экспериментальным, привязанным к времени и месту. Так как единство культа разрушено раз и навсегда, то какой будет основа для единства веры, которая сопровождала его и о которой нам твердят, что её всегда будут бескомпромиссно защищать?

Очевидно, что новый чин Мессы не имеет намерения выражать Веру, преподаваемую Тридентским собором. Но именно к этой Вере навсегда привязано католическое сознание. Таким образом, обнародованием нового чина Мессы истинные католики поставлены перед трагической необходимостью выбора.

VII

Апостольская конституция отчётливо говорит о богатстве благочестия и доктрины, которую Novus Ordo предположительно заимствует у восточных Церквей. Но результат настолько удалён и настолько противоположен духу восточных литургий, что у верующих тех обрядов он может вызвать только возмущение и ужас.

К чему сводятся эти экуменические заимствования? В основном, к введению многочисленных текстов для Евхаристической Молитвы (анафора) — ни один из которых не приближается к сложности или красоте их восточных аналогов — и к разрешению Причастия под двумя Видами и использованию диаконов.

Напротив. Новый чин Мессы кажется преднамеренно лишённым каждого элемента, который приближал бы римскую Литургию к восточным обрядам.⁵³ В то же время, отказавшись от своих характерных и древних римских черт, Novus Ordo отбросил то, что представляло собой духовную драгоценность. Вместо этого введены элементы, приближающие новый обряд к определённым протестантским литургиям — и даже не к самым близким по отношению к католицизму. Вместе с тем. эти новые элементы разрушают римскую литургию и ещё больше отдаляют её от Востока, как это делали реформы, предшествовавшие Novus Ordo.

В качестве компенсации новая литургия вызовет восторг у всех тех групп, балансирующих на грани отступничества, которые ныне, во время беспрецедентного духовного кризиса, наносят Церкви ущерб, отравляя Её организм и подрывая Её единство в доктрине, культе, морали и дисциплине.

VIII

Св. Пий V разработал служебник (как об этом ныне напоминает данная Апостольская Конституция) в качестве инструмента единства среди католиков. В соответствии с предписаниями Тридентского собора Служебник должен был исключить все опасности, которым в то время подвергались со стороны протестантского бунта литургическая служба и сама вера. Серьезность ситуации полностью оправдывала — и даже делала пророческим — торжественное предупреждение святого Понтифика, сделанное в 1570 году в заключении Буллы, утверждающей этот Служебник:

Если кто-либо посмеет на это посягнуть, то пусть знает, что он навлечёт на себя гнев Бога Всемогущего и его святых Апостолов Петра и Павла.54

Когда Novus Ordo был представлен в Ватиканском пресс-центре, прозвучало бесстыдное утверждение, что причины, вызвавшие декреты Тридентского собора больше не существуют. Однако эти декреты не только применимы и сегодня, но и условия ныне многократно ухудшились. Именно для отражения угроз, которым во все эпохи подвергается чистый Залог Веры⁵⁵ Церковь, руководимая божественным вдохновением, установила в качестве своей защиты догматические определения и доктринальные заключения. Они в свою очередь немедленно оказывали влияние на её культ, который стал наиболее завершённым монументом её веры. Попытки возвратить этот культ к практике христианской древности, искусственные воскрешение первоначальной непосредственности являются погружением в «нездоровый антикварианизм», совершенно ясно осуждённый Пием XII.⁵⁶ Более того, это разрушает все богословские бастионы, возведённые для защиты обряда и убирает всю красоту, которая обогащала его на протяжении столетий.⁵⁷ И всё это — в один из самых критических моментов (если не самый критический момент) — в истории Церкви!

Сегодня, официально признано право на существование разделения и схизмы не только вне Церкви, но также и в её лоне.⁵⁸ Единство Церкви не только находится под угрозой, но уже трагическим образом подорвано.⁵⁹ Заблуждения против Веры не просто исподволь внушаются, но, что также признаётся, сейчас они насильно навязываются через литургические злоупотребления и отклонения.

Отказ от литургической традиции, которая на протяжении четырёх столетий была символом и залогом единства культа.⁶⁰ и замена её другой литургией, которая, из-за имплицитно санкционируемых ею бесчисленных вольностей не может быть ничем другим, кроме как символом разделения — литургией, которая изобилует инсинуациями или явными ошибками против целостности Католической Веры, — является (совесть обязывает нас заявить об этом) неизмеримой ошибкой.

Corpus Domini (Праздник Тела Господня)

5 июня 1969 года

Примечания авторов Краткого критического рассмотрения

1. «Молитвы нашего Канона находятся в трактате «De Sacmmentis» (IV — V века)... Наша Месса восходит без существенных изменений к той эпохе, когда она впервые выделилась из самой древней общей литургии. Она по-прежнему сохраняет аромат той первозданной литургии, тех времён, когда Цезарь правил миром и надеялся уничтожить Христианскую веру; времён, когда наши предки собирались перед рассветом, чтобы петь гимн Христу как своему Богу... Во всём Христианском мире нет столь почтенного обряда как этот, изложенный в Римском Служебнике». (Преп. Адриан Фортескью [Adrian Fortescue]). «Римский канон в его сегодняшнем виде восходит к Св. Григорию Великому. Сегодня ни на Востоке, ни на Западе нет сохранившейся и используемой Евхаристической молитвы, которая могла бы похвалиться такой древностью. Если Римская Церковь выбросит его за борт, то в глазах не только православных, но также англиканцев и даже протестантов, всё ещё имеющих определённое чувство традиции, это будет равносильным её отказу от всех претензий на то, чтобы быть истинной Католической Церковью». (Преп. Луш Буайе [Louis Bouyer]).
2. SC 50, DOL 50.
3. Сноска в Инструкции отсылает нас к двум текстам II Ватиканского собора. Но в текстах нет ничего, что оправдывало бы новое определение, что становится очевидным из следующего; «Пресвитеры посвящаются Богом через Епископа, чтобы ... выступать в священнодействиях служителями Того, Кто ... непрестанно исполняет ради нас Своё Священническое служение в Литургии... Совершением Мессы таинственно приносят жертву Христову». Декрет о служении и жизни священников «Presbyterorum Ordinis», 7 декабря 1965 года. §5, DOL 260. «Ибо в Литургии Бог говорит к Своему народу, а Христос снова и снова возвещает Евангелие. Народ же отвечает Богу как песнопениями, так и молитвой. Более того; молитвы, возносимые к Богу священником, возглавляющим собрание от лица Христа, произносятся от имени всего святого народа и всех присутствующих». SC 33, DOL 33. Трудно объяснить, как из этих текстов могло полупиться определение Инструкции. Отметим также, что новое определение Мессы изменяет то, что II Ватиканский собор постановил в «Presbyterorum Ordinis» §5: «Евхаристическая Трапеза является средоточием собрания верных». Поскольку в Новом чине Мессы центр обманным путём оказался похищен, его место узурпировало собрание.
4. GI 7, DOL 1937 fn.
5. GI 8, DOL 1398; GI 48, DOL 1438 fn; GI 55 D, DOL 1445 fn; GI 56, DOL 1446.
6. Трндентский собор подтверждает Действительное Присутствие следующими словами: «Во-первых, святой собор ушит и открыто и прямо утверждает, что в священном Таинстве Святой Евхаристии, после освящения хлеба и вина, наш Господь Иисус Христос, истинный Бог и человек, действительно, реально и субстанциально пребывает под воспринимаемым видом хлеба и вина». DB 874. Сессия 22, которая нас непосредственно интересует (De sanctissimo Misses Sacrificio), в девяти канонах ясно излагает одобренную доктрину (DB 937а — 956): 1) Месса это не просто символическое представление, но истинное, видимое жертвоприношение, установленное, «чтобы представить кровавую жертву, которую однажды и навсегда [Христос] принёс на кресте. Она должна была до скончания света увековечить его память. Её благотворная сила должна была прилагаться для освобождения от грехов, которые мы ежедневно совершаем». DB 938. 2) «Провозгласив себя вечным священником по чину Мелхиседека. [Наш Господь] предложил Богу-Отцу свои тело и кровь под видами хлеба и вина и дал свои тело и кровь под теми же видами апостолам, делая их священниками Нового Завета... Сказав: «Творите сие в Моё воспоминание», он приказал, чтобы апостолы и их преемники в священстве предлагали эту жертву, — так всегда понимала и ушила Католическая Церковь». DB 938. Отправляет службу, предлагает и приносит жертву рукоположенный священник, а не народ Божий или собрание: «Если кто-либо скажет, что словами «Творите сие в Моё воспоминание». Христос не сделал апостолов священниками, или что он не установил, что они и другие священники должны предлагать его тело и кровь: да будет анафема». Канон 2, DB 949. Жертвоприношение Мессы — это истинное примирительное жертвоприношение, а не простое воспоминание о жертве, принесённой на кресте: «Если кто-либо скажет, что Жертвоприношение Мессы это всего лишь вознесение хвалы и благодарности, или что это просто воспоминание о жертве, принесённой на кресте, а не примирение, или что оно приносит пользу лишь причащающимся: и что оно не должно предлагаться за живых и мёртвых, за грехи, наказания, искупление и другие нужды: да будет анафема». Канон 3. DB 950. Также нужно помнить и Канон 6: «Если кто-либо скажет, что в Каноне Мессы есть ошибки и что, следовательно, с ним нужно покончить: да будет анафема». DB 953. Аналогичным образом гласит Канон 8: «Если кто-либо скажет, что те Мессы, на которых лишь священник причащается сакраментально, являются незаконными и с ними нужно покончить: да будет анафема». DB 955.
7. Наверное, не нужно напоминать, что, если отвергается даже один элемент признанной догмы, то вся догма ipso facto, следуя принципу безошибочности высшего иерархического учительства, будь то соборного или папского, будет разрушена.
8. В свете первой молитвы, следующей в Римском каноне за Пресуществлением (Unde et memores), могло также быть добавлено Вознесение. Однако Unde et memores не смешивает различные реальности. Она проводит ясное и точное различие: «памятуя благословенное страдание и воскресение от преисподних и славное на небо вознесение».
9. Псалтирь 39. 7; Евр. 10, 5
10. GI 54, DOL 1444.
11. Это смещение акцента происходит в трёх новых Евхаристических Молитвах, которые устраняют Поминание усопших и всякое упоминание о душах, страдающих в Чистилище, для которых также предназначено примирительное Жертвоприношение.
12. См. «Mysterium Fidei», в которой Павел VI осуждает заблуждения символизма вместе с новыми теориями «транссигнификации*» и «трансфиналнзации**»: «... недопустимо ... подчеркивать символическую ценность таинства, как будто символизм, наличие которого в Евхаристии без сомнений признаётся всеми, полностью и исчерпывающе выражает значение присутствия Христа; или обсуждать тайну пресуществления, не упоминая о чудесном превращении всей субстанции хлеба в тело и всей субстанции вина в кровь Христа (как это утверждается Тридентским собором), так. чтобы при этом было затронуто лишь то, что называют «транссигнификацией» или «трасфинализацией». Энциклика «Mysterium Fidei» о доктрине и культе Евхаристии 3 сентября 1965 года, §11. DOL 1155.
13. «Mysterium Fidei» подробно разоблачает и осуждает введение новых формул или выражений, которые, хотя и встречаются в текстах Отцов, Соборов и учительстве Церкви, используются в однозначном смысле, не подчинённом сущности доктрины, с которой они формируют неразделимое целое (например, «духовное питание», «духовная пища», «духовное питьё» и т.д.): «Необходимо защищать не только целостность веры, но также и надлежащий способ её выражения, иначе, не приведи. Господи, небрежным использованием слов мы введём ложные идеи о наиболее возвышенных истинах». Он цитирует Св. Августина: «Мы, однако, имеем обязательство говорить согласно определенной норме, чтобы небрежность наших слов не дала начато нечестивым идеям о тех истинах, которые выражаются этими словами». Он продолжает: «Мы должны неукоснительно уважать правило терминологии: после многовековых усилий и под защитой Святого Духа Церковь установила и утвердила его властью соборов; эта норма часто становилась кличем и знаменем ортодоксальной веры. Пусть никто произвольно или под предлогом нового знания не осмеливается её изменить ... В подобной манере, мы не должны мириться с чьим бы то ни было личным желанием изменить формулы, в которых Тридентский собор изложил для веры тайну Евхаристии». §§ 23, 24; DOL 1167-8.
14. В противоречии тому, что предписывает II Ватиканский собор, (для сравнения: SС 48, DOL 48).
15. GI 54, DOL 1444.
16. GI 54, DOL 1444.
17. GI 241 FN 69, DOL 1630.
18. GI 129, DOL 1629.
19. Первичную функцию алтаря инструкция признаёт лишь один раз: «На алтаре под священными знаками совершается крестная жертва». GI 259, DOL 1649. Это единственное упоминание кажется недостаточным для того, чтобы удалить двусмысленность, вытекающую из другого, более часто используемого определения.
20. GI 49, DOL 1439. Для сравнения: GI 262, DOL 1652.
21. GI 262, DOL 1652.
22. GI 262, DOL 1652, и GI 276, DOL 1666.
23. «Отделить дарохранительницу от алтаря означает отделить две вещи, которые своим происхождением и своей природой должны оставаться соединёнными». Пий XII. «Аллокуция к Международному Конгрессу по Пастырской Литургии». 22 сентября 1956 года. PTL 817. См. также: Пий ХII. Энциклика «Mediator Dei», 20 ноября 1947 года. PTL 550, ссылка внизу.
24. Novus Ordo редко использует слово «хостия». В литургических книгах этот традиционный термин имеет точное значение: «жертва». Мы снова сталкиваемся с систематической попыткой выделить только «трапезу» и «пищу».
25. Следуя своей обычной практике подмены одного понятия другим, реформаторы приравняли присутствие Христа в провозглашённом слове к Действительному Присутствию. (См. GI 7, 54; DOL 1397, 1444). Но присутствие Христа во время чтения Писания имеет иную природу и не является реальностью кроме тех случаев, когда оно находится в употреблении. С другой стороны, Действительное Присутствие Христа в пресуществлённой Хостии объективно, постоянно и независимо от принятия Причастия. Формулы «Бог говорит к своему народу» и «Христос является верующим через своё слово» (GI 33, DOL 1423) являются типично протестантскими. Строго говоря, они не имеют смысла, поскольку Божье присутствие в слове опосредовано, привязано к духовному действию или состоянию индивида, и является всего лишь временным. Эта формула приводит к трагическому заблуждению: к выводу, выраженному или подразумеваемому, что Действительное Присутствие продолжается ровно столько времени, сколько длится употребление Таинства — например, принимаемого во время Причастия, — и что с завершением употребления завершается и Действительное Присутствие.
26. Согласно тому, как это описывает Генеральная инструкция, священнодействие появилось в тот момент, когда Наш Господь под видом хлеба и вина дат Апостолам «есть» Свои Тело и Кровь. Таким образом, священнодействие больше не заключается в освящающем действии и мистическом отделении Тела от Крови — самой сущности Евхаристического Жертвоприношения. См. «Mediator Dei», особенно Часть II, Глава I, PTL 551 и след.
27. GI 55, D, DOL 1445 fn.
28. GI 55, D, DOL 1445.
29. To, как они представлены в контексте Novus Ordo, слова Пресуществления могут быть действительными в силу намерения священника. Но поскольку их действительность больше не происходит от силы священных слов как таковых (ex vi verborum) — или, точнее, от способа обозначения (modus significandi), которое старый чин Мессы придавал формуле, — слова Пресуществления в новом чине Мессы также не могут быть действительными. Будут ли в ближайшем будущем священники, не получившие традиционного образования и полагающиеся на Novus Ordo с намерением «свершения того, что делает Церковь» во время Мессы действительно совершать Таинство? В этом можно сомневаться.
30. Можно не говорить, следуя методике протестантской школы библеистики, что эти фразы принадлежат тому же контексту Писания. Церковь всегда избегала налагать и размещать рядом тексты именно во избежание смешения разных реальностей, которые они выражают.
31. GI 28, DOL 1418.
32. GI 74-152, DOL 1464-1542.
33. GI 209-231. DOL 1599-1621.
34. GI 45, DOL 1435.
35. Против лютеран и кальвинистов, которые учат, что все христиане являются священниками и совершают жертвоприношение на Вечере, см. A. Tanqaerey «Synopsis theologies dogmaticce» (Paris. Toumai, Rome: Desclee, 1930), v. III: «Каждый священник, строго говоря, является вспомогательным служителем Жертвоприношения Мессы. Сам Христос является главным служителем. Верующие приносят жертву, но не в прямом смысле, а через посредничество священника». Для сравнения: Тридентский собор. Сессия 22, Канон 2, DB 949.
36. GI 55, DOL 1445.
37. GI 298, DOL 1688 fn.
38. Отметим немыслимое нововведение, которое будет иметь разрушительные психологические последствия: использование красных одеяний в Страстную Пятницу вместо чёрных (GI 308,b, DOL 1698) — как будто Страстная Пятница является просто поминовением одного из мучеников, а не днём, в который вся Церковь скорбит о своём Основателе. (Для сравнения: «Mediator Dei». PTL 550).
39. Преп. А. М. Руже (Rouget). OP. в выступлении перед сёстрами-доминиканками в Бетани-ан-Плессн-Шене.
40. GI 4, DOL 1394. Для сравнение: Presbyterum ordinis §13, DOL 265.
41. GI 60, DOL 1450 fn.
42. См. Ин. 14:13 — 16, 23 — 24.
43. В некоторых переводах Римского Канона фраза «место отдохновения, света и мира» была предоставлена как простое определение: «блаженство, свет, мир». Что, в таком случае, можно сказать об исчезновении всякого явного упоминания о Церкви Страдающей?
44. В этом шквале пропусков был добавлен лишь один элемент: упоминание в Confiteor «неисполнение моего долга».
45. На пресс-конференции, где был представлен Novus Ordo, Преп. Жозеф Лекюе (Joseph Lecuyer), CSSp, исповедующий сугубо рационалистическую веру, рассуждал на тему изменения приветствий, которые произносит священник во время Мессы без народа, со множественного на единственное число (к примеру, «Молись, брат» вместо «Молитесь, братья»), В качестве довода он приводил следующее: «чтобы [в Мессе] не было ничего, противоречащего истине».
46. GI §260, 265; DOL 1650, 1655.
47. GI 244, C. DOL 1634.
48. GI 70, DOL 1460, fn.
49. Теперь кажется правомерным, чтобы священник во время сослужения принимал Причастие под двумя видами, даже если до или после сослужения он должен самостоятельно отслужить ещё одну Мессу.
50. Она была представлена как «Канон Ипполита», но в этом новом обряде от оригинального текста осталось всего несколько следов.
51. Gottesdienst no. 9 (14 мая 1969 года).
52. SC 116, DOL 116.
53. Обратим внимание на следующие элементы в Византийском обряде: долгие и многократные покаянные молитвы: торжественные ритуальные одеяния у священника и диакона: приготовление даров во время проскомидии, которое само по себе является завершённым обрядом; многократные обращения, даже в молитвах приношения, к Пресвятой Деве и Святым: взывания во время выноса Евангелия к хорам ангелов как к «невидимым сослужителям», в то время как хор отождествляется с хорами ангелов в Херувимской песни (Cherubicon): наличие иконостаса, отделяющего святилище от остальной части церкви и духовенство от народа; скрытое Пресуществление, символизирующее божественную тайну, на которую указывает вся литургия; местоположение священника, который служит, обратившись лицом к Богу и никогда — к народу; Причастие, даваемое всегда только священником; продолжительные знаки благоговения по отношению к Священным Видам; глубоко созерцательное состояние народа. Тот факт, что эти литургии, даже в их менее торжественных формах, длятся более часа и постоянно определяются как «вселяющие благоговение, несказанные ... небесные животворные тайны», говорит сам за себя. Наконец, отметим, что и в Божественной Литургии Св. Иоанна Златоуста, и в Литургии Св. Василия понятия «ужина» или «трапезы» явно подчинены понятию жертвоприношения — как это было и в Римской Мессе.
54. Булла «Quo Primum», 13 июля 1570 года. На Сессии 23 (Декрет о Святейшей Евхаристии), Тридентский Собор объявил о своём намерении «вырвать с корнем плевелы отвратительных заблуждений и схизмы, которые, в эти тяжёлые времена, наши враги посеяли (см. Мф. 13:25) в вероучении о Святой Евхаристии, а также о применении и культе Евхаристии. В дополнение к другим целям, наш Спаситель оставил в своей Церкви Евхаристию как символ единства и любви, которой он решил объединить и соединить всех христиан». DB 873.
55. «Храни преданное тебе, отвращаясь негодного пустословия и прекословнй лжеименного знания». (1. Тим. 6:20).
56. «Разумеется, это мудрое и очень похвальное дело — возврат духом и чувством к истокам Священной Литургии. Поскольку исследование в данной сфере, восходя к её корням, оказывает неоценимую помощь в более полном и внимательном изучении значения праздничных дней, а также связанного с ними смысла текстов и священных церемоний. Но не является ни мудрым, ни похвальным сведение всего любым возможным способом к древности. Так, например, сошёл бы с правильного пути тот, кто пожелал бы чтобы алтарю вернулась его первоначальная форма стола; захотел бы чтобы из литургических одеяний был исключён чёрный цвет; запретил бы использование в церквях священных образов и статуй; приказал бы чтобы распятие делалось таким образом, чтобы на Теле Божественного Искупителя не было видно следов Его жестоких страданий... Такой способ действий приводит к возрождению гипертрофированного и бессмысленного антикварианизма, порождённого незаконным Синодом в Пистойе. Он также стремится восстановить ряд заблуждений, ответственных за созыв того собрания, равно как и за его результаты, чрезвычайно губительные для душ. и по отношению к которым Церковь, вечно бдительный страж «залога веры», доверенного её заботе своим Божественным Основателем, имеет все права и причины для осуждения». «Mediator Dei». 1.5, PTL 548, 549.
57. «Не будем обманывать себя предположением, что Церковь, ставшая великим и могущественным храмом во славу Божию, должна вернуться к своим изначальным скромным размерам, как будто только они являются истинными, только они являются хорошими». Павел VI, Энциклика «Ecclesiam suam», 6 августа 1964 года.
58. «Фактически раскольнический фермент разделяет, подразделяет, раскалывает Церковь». Павел VI, Проповедь «In Сœnа Domini», 3 апреля 1969 года.
59. «У нас также есть те «схизмы» и «разделения», которые со скорбью осуждал Св. Павел в Первом послании к коринфянам». Павел VI, ibid.
60. Хорошо известно, что теперь от II Ватиканского Собора отрекаются те же самые люди, которые когда-то гордились тем. что были его лидерами. В то время как Папа в конце Собора заявил, что он ничего не изменил, эти люди ушли с намерением «взорвать» учение Собора в процессе его фактической реализации. К сожалению Святой Престол, с необъяснимой поспешностью, одобрил и даже, кажется, через Consilium воодушевил всё возрастающую измену Собору. Эта измена распространилась от простых изменений формы (латынь, Григорианский хорал, подавление древних обрядов и т.д.) до изменений в сущности, которую санкционирует Novus Ordo. К бедственным последствиям, которые мы здесь попытались указать, следует добавить те, которые, с еще большим психологическим эффектом, подрывая уважение и повиновение, надлежащие по отношению к Святому Престолу, затронут дисциплину и учительскую власть Церкви.

* «Смена значения» хлеба и вина но не смена сущностей этих видов.

** «Смена цели» или конечного результата.

Сокращения

• DB Denziger-Bannwart. Enchiridion Symbolorum. 31st edition. Barcelona, Freiburg and Route: Herder, 1957.
• DOL Documents on the Liturgy, 1963–1979: Conciliar, Papal, and Curial Texts («Документы о Литургии, 1963 — 1979 годы: Соборные, папские и куриальные тексты»), переведены, подобраны и систематизированы Интернациональным комитетом по английскому языку в Литургии (International Committee on English in the Liturgy). Collegeville, MN: Liturgical Press, 1982.
• GI Генеральная инструкция к римскому Служебнику. Institutio Generalis Missalis Romani. 1-ое издание, 6 апреля 1969 года. В: Павел VI, Missale Romanum ... Pauli VI Promulgatum: Ordo Missae, 13-76. 2-ое издание. Март 1970 года. Переведено в DOL 1391-1731, с вариантами от editio typica altera 1975 года и первым изданием, приведённым в сносках.
• PTL Papal Teachings: The Liturgy («Папское учительство: Литургия»), подобрано и систематизировано монахами-бенедиктинцами в Солезме (Solesmes), переведено Дочерьми Св. Павла (Daughters of St. Paul). Boston: St. Paul Editions, 1962.
• SC II Ватиканский собор. Конституция о священной Литургии Sacrosanctum Concilium, 4 декабря 1963 года. Русский перевод даётся по изданию: Документы II Ватиканского собора. — М.: Паолине», 1998. — С. 15 — 51.

www.fsspx.of.by