Свящ. С. Тышкевич
Католический Катихизис
epub mobi
О Страшном Суде
Когда настанет конец мира, Иисус Христос прейдет во славе Своей судить всех людей, когда либо живших на земле. Ибо Отец и не судит никого, но весь суд отдал Сыну (Иоан. V; 22). Сам Спаситель предупредил нас о Страшном Суде (Матф. XXIV и XXV). После великих бедствий и небесных знамений Христос явится неожиданно. Тогда мертвые воскреснуть и увидят Иисуса Христа, окруженного всеми Ангелами, сходящего с небес в могущественной славе Своей. Перед Христом – Царем и Судией предстанут все народы. Он отделит людей друг от друга, как пастырь отделяет овец от козлов, и поставить добрых по правую, а злых — по левую сторону. Стоящим по правую сторону Он скажет: Прийдите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира. Такова будет награда за подлинную любовь к Богу и к ближнему, т. е. за дела милосердия, совершенные во имя Христа. За неисполнение заповеди любви стоящие по левую сторону будут прокляты и потерпят соответствующее вечное наказание, «уготованное диаволу и ангелам его». Как видно из слов Спасителя, только Царство Небесное уготовано людям, ад им не уготован.
Страшный Суд обнаружит перед всем миром Божию премудрость и правосудие. Но еще до этого дня каждый из нас будет оправдан или осужден в минуту смерти; каждый останется на веки в том состоянии, в каком его застала смерть. Время того и другого суда нам неизвестно и потому мы должны всегда бодрствовать.
О чистилище и о геене
Души праведников, любивших Бога всем сердцем и принесших за свои прегрешения достаточное покаяние, тотчас после смерти допускаются к созерцанию Бога лицом к лицу. Грешники, не раскаявшиеся в своих тяжких преступлениях и отвергшее Божие прощение, ввергаются в ад на вечные мучения. Души же людей, которые грешили в жизни, но не тяжко и отошли в вечность без таинства покаяния, и тех, кто после исповеди не успел принести плодов, достойных покаяния, должны пройти после смерти через большие или меньшие временные страдания, пока не очистятся вполне от греховной скверны, чтобы стать достойными лицезрения Господа. Посмертное переходное состояние этого третьего разряда душ называется чистилищем.
В разных богослужениях и в чинах погребения западных и восточных обрядов имеются молитвы за усопших. Какая польза была бы от таких молитв, какая в них надобность, если бы после смерти все люди были немедленно переносимы в небесное блаженство или ввергаемы в вечный ад? Ведь душам, блаженствующим в раю с Христом и святыми, наши молитвы не нужны; незачем молиться о них, чтобы Бог «дал им покой, тишину... учинил души их в «месте светле», если они уже перенесены в «место светло». Конечно, может иногда случиться, что Церковь молится об упокоении тех, кто уже допущен к лицезрению Христа; но она молится за них только потому, что она не имеет еще уверенности в том, что они уже достигли блаженства. Церковь молится за умерших, желая облегчить или сократить их страдания, если их души еще находятся в чистилище.
Итак, молитвы Церкви об умерших не касаются небожителей, которые, само собой разумеется, в этих молитвах нисколько не нуждаются. Но, с другой стороны, молитвы Церкви бесполезны и даже ненавистны тем, которые окончательно отвернулись от Бога и пребывают в вечных мучениях ада. Божественное Откровение учит нас, что из геенны, ада, уготованного диаволу, нет выхода, что для умерших в ненависти к Богу нет спасения. В геенне червь их не умирает и огонь не угасает (Марк. IX; 44), т. е. муки попавших туда грешников никогда не прекращаются. Оттуда к нам (из геенны в рай) не переходят (Лука XVI 26). Церковь на V Вселенском Соборе осудила заблуждение Оригена, который полагал, что мучимые в геенне спасутся в свое время. Итак, если из геенны нет избавления, если нет ослабления вечных мучений, а Церковь все-таки молится об умерших, то это значит, что кроме геенны в загробной жизни есть какой-то «другой ад», из которого можно спастись. Это место, или вернее — состояние души, иными Отцами и называется адом, но так как и геенна имеет то же название, то Церковь, во избежание смешения понятий, дала месту временных посмертных очистительных страданий другое название, именно «чистилища». Это учение о чистилище отчетливее других разъяснил св. Григорий Двоеслов в своих «Собеседованиях» Напомним, что св. Григорий Двоеслов и в отделившихся восточных церквах называется «столпом православия».
Конечно слова «чистилище» в Св. Писании нет; но ведь нет в нем также слов «единосущный», «пресуществление» и других, которые однако Церковь приняла для лучшего выражения своих догматов. Впрочем, уже свв. Отцы — Василий Великий, Григорий Нисский, Августин и др. употребляют название «чистительного огня» или «чистилища».
Церковь не высказалась определенно, в чем состоят страдания в чистилище. Что они есть и что можно и следует молитвами и добрыми делами помогать томящимся в них душам — это окончательно догматически определено Церковью. По всей вероятности, самою тяжкою карою является для находящих-ся в чистилище душ то, что они удалены на некоторое время от лицезрения Божия и от общества святых. Таким образом, они удовлетворяют правосудию Божию, насколько это возможно со стороны человека (полное удовлетворение следует, конечно, отнести к страданиям Христа, от единения с которыми человеческое удовлетворение получает свою ценность); тоскуя по Боге и стремясь к Нему, они очищаются от всех своих прежних греховных скверн. Чтобы сократить время этих томлений или принести душам в чистилище облегчение, Церковь своими молитвами, и в особенности приношением Бескровной Жертвы, умилостивляет Бога, твердо надеясь, что молитвы ее будут услышаны.
Кстати заметим, что и православные Четьи–Минеи отличают «временную темницу» от «вечной бездны», иными словами — чистилище от ада или геенны (Четьи–Минеи, М. 1905, кн. 7, стр.533).
О трех последних членах символа
Десятый член касается оставления грехов. Таинство крещения омывает душу от первородного греха и личных грехов, если крещаемый обременен таковыми. Грехи, совершенные после принятия крещения, могут быть прощены в таинстве покаяния. О крещении и покаянии мы подробнее говорим в главе о таинствах.
В одиннадцатом члене излагается догмат воскресения мертвых. Бог создал человека бессмертным; смерть воцарилась в мире, как следствие первородного греха. Мы состоим из тленного тела и духовной души, созданной по подобию и образу Божию. При смерти тело возвращается в прах, из которого оно получило свое начало, душа же не перестает существовать вне тела. Эта разлука только временная: когда настанет конец мира, все мертвые воскреснут; но одни, подобно воскресшему Христу, воскреснут для жизни вечной в небесном блаженстве, другие же воскреснут для вечного томления в собственной гордыне. Все находящиеся в гробах услышат глас Сына Божия, и изыдут творившие добро в воскресение жизни, а делавшие зло в воскресение осуждения (Иоан. V; 28, 29). Блаженные будут иметь тела прославленные и нетленные, совершенно покорные духу. Отверженные воскреснут в телах, которые будут служить только к увеличению их страдания. Но те и другие будут иметь свои собственные тела, ту же плоть, которую имели при жизни на земле и которую Бог восстановит силою Своего всемогущества.
В двенадцатом члене Символа мы выражаем нашу веру и наше упование в отношении «жизни будущего века». После воскресения наступит последнее, вечное и неизменное состояние людей: вечная жизнь в раю небесном или вечная духовная смерть в аду.
Жизнь вечная будет состоять главным образом в лицезрении трех Лиц Пресвятой Троицы. Познание Бога будет несравненно более совершенным, чем в этой жизни. Теперь мы видим, как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно как я познан (I Кор. XIII 12). Чтобы нам дать хотя бы малое, соразмерное нашей слабости, понятие о царстве блаженных, Св. Писание и изображает небесный Иерусалим, т. е. торжествующую Церковь, в виде огромного города, построенного из драгоценных камней и «чистейшего золота; слава Божия освещает этот город, в нем царствует вечный день. Из жизни вечной исключаются все те примеси горечи, которые мы встречаем даже в величайших радостях здесь на земле. Счастье Божиих избранников будет так велико, что оно не поддается никакому описанию: не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его (Исаия 64; 4; I Кор. II; 9). В небе будут разные степени блаженства, по мере того, как кто, живя на земле, подвизался в любви к Богу и к ближнему; но все будут счастливы в меру своей способности воспринимать небесное блаженство. Сколько бы мы ни страдали в этой жизни, все это ничто в сравнении с беспредельным счастьем в раю: нынешние временные страдания ничего не стоят в сравнении с тою славою, которая откроется в нас (Римл. VIII; 18).
